Яков Хетагуров и Азамат Бетрозов – об учебе в Институте востоковедения Российско-Армянского университета в Ереване
Посланники Владикавказского научного центра РАН в Армении молодые ученые Яков Хетагуров и Азамат Бетрозов в сентябре 2023 года приступили к учебе в Институте востоковедения Российско-Армянского университета (ИВ РАУ) в Ереване. Вернувшись домой на короткие каникулы, молодые исследователи встретились с директором Владикавказского научного центра РАН Алексеем Чибировым. О проекте подготовки специалистов для работы в государственных архивах Армении мы уже рассказывали. Сегодня Яков Хетагуров (32 года, юрист, историк, научный сотрудник ЮОНИИ им. З. Ванеева (РЮО)) и Азамат Бетрозов (29 лет, экономист, историк) делятся своими впечатлениями о жизни и учебе в Армении с читателями газеты «Владикавказ».
– Прошло пять месяцев с момента вашего отъезда в Армению. Не жалеете, что решились участвовать в проекте?
Яков: Ни в коем случае. Скажу без преувеличения – это самая интересная сфера деятельности, которой можно заниматься. Я нашел то, что давно искал. Безусловно, предполагал, что нас ждет серьезный процесс обучения, но реальность превзошла все ожидания. В первую очередь хочется сказать о наших преподавателях. Это в высшей степени профессиональный преподавательский состав, люди, которые полностью отдаются своему делу. Мы заряжаемся их энергией, их умением увлечь, удивить, заинтересовать. Они в нас поверили и с такой сверхъестественной самоотдачей взялись за нашу подготовку, что я даже мысли не могу допустить о том, чтобы их подвести, хотя, признаюсь, материала много. Иногда думаешь: нет, не смогу, это просто физически невозможно – все понять, запомнить, выучить, но потом берешь себя в руки и с новой силой принимаешься за учебу. Мы благодарны всем, кто инициировал этот проект, и признательны нашим преподавателям в Армении.
Азамат: Те, кто следят за проектом, знают, что все его участники уже с законченным высшим образованием. До поездки в Армению я учился во Владикавказе, до этого – в Москве. Мне казалось, что я знаю наперед, как все будет, но реальность оказалась гораздо интереснее. Часто слышу: если человек поставит себе цель самостоятельно постичь какие-то науки, займется самообразованием, то он это сделает и без преподавателей. Не соглашусь. Теперь уже не соглашусь. У нас небольшая группа из пяти человек, и мы находимся в постоянном общении с преподавателями, они настолько к нам внимательны, настолько виртуозно направляют нас в учебе, что самостоятельно эту науку было бы сложно осилить.
– Легко вам было привыкнуть к жизни в Армении?
Яков: Армяне очень доброжелательные, вежливые, искренние. За время нахождения в Армении у нас не было никаких проблем. Наоборот, им интересно, кто мы, откуда. Общаясь с представителями армянского народа, я открыл для себя много нового. Самое приятное открытие – насколько добрые, отзывчивые люди там живут.
Азамат: Кто бывал в Москве и Питере, тот знает, как там: люди с отрешенными лицами пробегают мимо тебя. В Армении все по-другому. Что удивительно, у здешних людей совершенно не кавказский темперамент. Я смотрю даже по студентам. У нас во Владикавказе ребята отличаются своим горячим нравом. В Ереване молодежь очень спокойная, рассудительная. Хотя и другие люди такие же: спокойные, улыбчивые, добродушные. В целом к иностранцам относятся очень хорошо.
– Мне кажется, что иностранцев в принципе в Армении не так много. Или я ошибаюсь?
Яков: Там много иностранцев. Это и граждане США, и азиатских стран, много туристов из Европы, России, около 60 тысяч индусов на постоянной основе работают в Армении, очень много иранцев. Как-то зашли в кафе, рядом сидит группа, говорят на своем языке. Как-то неосознанно прислушиваешься, чтобы понять на каком языке говорят, и понимаешь, что это иранцы, так как говорят на фарси.
– Вы хотите сказать, что уже что-то улавливаете на фарси?
Яков: Бытовые разговоры – вполне. То же самое с армянским языком. Если ты, скажем, в магазине, то понимаешь, какую сумму тебе назвали и когда спрашивают, упаковать покупки в пакет или нет. Ну такие вещи мы понимаем, отвечаем на простые вопросы, а для остального есть смекалка, можно догадаться, о чем речь.
– Когда вы прошли собеседование, то директор Института востоковедения РАУ профессор Гарник Серобович Асатрян высказал большое удовлетворение уровнем вашей подготовки. Он сообщил, что для вас разработана специальная программа, которая включает в себя целый ряд дисциплин по изучению древнего и современного армянского, персидского языков. Также было предусмотрено ознакомительное турне по Ирану. При этом желательно владение английским, французским, немецким – эти три языка обязательны для изучения востоковедения. А еще история, этнография, топонимия… Что из этой программы обучения уже реализуется?
Азамат: Все, что перечислил уважаемый Гарник Серобович. У нас нет пяти лет на обучение, у нас два года на то, чтобы постичь все науки, необходимые нам в будущей исследовательской работе.
Мы с ходу приступили к изучению всех дисциплин, даже уже посетили Иран, побывали в университете имени Имама Хомейни города Казвин. Аланы были, как известно, ираноязычным народом. Это наша особенность. Наш современник, специалист по средневековой истории Северного Кавказа Владимир Александрович Кузнецов писал: «Иранское происхождение их языка резко выделяет осетин среди окружающих народов, именно эта загадка происхождения и истории осетин издавна привлекала к ним внимание русской и мировой науки». Было очень интересно посетить эту страну, послушать живой персидский язык.
Яков: Помимо того что мы изучаем грабар (древнеармянский язык), современный армянский и персидский язык, известный также как фарси, профессор Гарник Серобович Асатрян дает нам еще и статьи на английском языке, мы их читаем, потом обсуждаем с ним.
Бывает так, что мы должны понять и выучить за день то, что люди учат неделями. А еще прочитать и пересказать 120 страниц текста… Мы учимся в экстремальном режиме, и тем не менее все как-то укладывается в голове по полочкам. К тому же наши преподаватели – очень тактичные люди. Там нет такого, что ты ошибся и на тебя махнули рукой. С тобой начинают методически отрабатывать тему, объясняют до тех пор, пока ты не поймешь. Я поражаюсь их терпению.
Да, нам сложно, потому что приходится очень много всего запоминать, писать – информации много. Если бы человек умел обходиться без сна, то можно было бы с утра и до утра штудировать, и все равно было бы мало. В первые месяцы учебы мы даже забывали поесть. Потом постепенно научились структурировать свое время.
– Вам уже удалось попасть хотя бы на порог Матенадарана?
Азамат: Да, и даже дальше, чем за порог.
Яков: Мы сразу начали изучать учебный материал на примерах рукописей, которые там находятся, расшифровывать их. У нас полный карт-бланш. Нам выдали специальные пропуска, и для нас открыты все двери. Дважды в неделю мы ходим туда, работаем с тем, что есть в читальном зале, то есть с электронными версиями рукописей.
Яков: 40% находящихся там документов оцифрованы, и уже нет нужды брать именно рукопись, можно просто открыть компьютер и найти все, что тебя интересует. Это очень удобно, к тому же это служит сохранности архивных фондов. Ведь там хранятся документы, которые датируются V веком нашей эры. Любое лишнее прикосновение к ним может их просто уничтожить.
Азамат: Там хранятся очень редкие экспонаты. Например, труды Аристотеля, причем в единственном экземпляре, других подобных рукописей нет нигде в мире. И хранятся они очень тщательно. Если их куда-то транспортируют, то обязательно при сопровождении полиции. Что касается истории алан, то большая часть документов уже оцифрована, в частности, что касается древнего периода истории и Средневековья. В огромных шкафах хранятся многочисленные тома – до цифровизации имеющийся материал собирали в тома. Там, как в обычных книгах, есть оглавление, именные указатели, легко можно найти, на какой странице упоминаются слова «аланы», «асы», «осетины».
– По вашим данным, в архивах Армении действительно можно найти какую-то ценную информацию об аланах?
Яков: Древние и средневековые исторические документы, свидетельствующие об истории алан, известны. С этими документами в свое время работал и средневековый историк, автор монументальной работы «История Армении» Мовсес Хоренаци, его еще называют отцом армянской историографии, и наши историки, в том числе профессор Юрий Сергеевич Гаглойты, другие ученые. Вплоть до XII века аланы представляли собой серьезную политическую силу на Кавказе. Но примерно с периода татаро-монгольского нашествия информация о нас сходит на нет. Наша задача – тщательно просмотреть все источники, где могут быть какие-то упоминания об аланах XV–XVII веков; а еще не все фонды пока оцифрованы, что дает нам надежду. Может быть, нам повезет и мы найдем все, что нас интересует: потерянные звенья нашей истории, а также образцы письменности, на основании которых можно проследить эволюцию осетинского языка.
– А как вы проводите свой досуг?
Яков: Отдыхать не всегда получается. Разве что раз в полторы-две недели мы выходим погулять в центр, чтобы хоть немного отвлечься, сменить картинку.
– Дальше Еревана вам еще не удавалось выезжать?
Азамат: Мы пока исследуем столицу, старый город, его удивительную архитектуру. Были в Голубой мечети – сказочная красота, ходим по старинным библиотекам, магазинчикам, маленьким лавкам, где мастеровые продают свои товары: текстиль, кожу, ковры, сувениры. Очень интересно все рассматривать.
– По родным, по дому сильно скучаете?
Азамат: Безусловно. В то же время мы понимаем, что в этой оторванности от родины есть свой смысл, своя необходимость. В Осетии (а Яков родом с юга Осетии, я – из ее северной части) у нас семьи, обязанности, договоренности, определенные ожидания родных. В Армении ничего этого нет. Только сосредоточенность на учебе. На нас возложили слишком серьезную миссию, чтобы мы как-то легковесно к ней отнеслись. Стараемся не подвести ни Владикавказский научный центр РАН, сотрудниками которого мы теперь являемся, ни наших преподавателей в Институте востоковедения РАУ и, конечно, ни тех, кто принимал личное и непосредственное участие в организации данного проекта.
Ирина ЧИБИРОВА